В статье анализируется запечатленная в книге Н. Берберовой картина быта Мережковских, Куприна, Бунина, тронутого явственной печатью упадка и увядания. Книга заставляет с беспощадной четкостью осознать, что клише "Приют Муз и Граций" сменилось горькой формулой Цветаевой: "поэты – жиды".
Здесь запечатлены тронутый явственной печатью упадка и увядания быт Мережковских, нищета Куприна, ущербность дома Бунина. При этом Берберова не щадит кумиров, щедро вводя натуралистические детали. Достаточно вспомнить пьяного Бунина с каким-то эмигрантским литературным нулем на грязной кухне и с переполненным ночным горшком в коридоре.
Уходит Берберова от угасающего прошлого, не оборачиваясь. Книга "Курсив мой" по-настоящему беспощадна, и эпиграфом к ней вполне можно было бы поставить девиз Ницше "падающего подтолкни". Но ницшеанское презрение к побежденным еще не означает всепобеждающего холодного равнодушия.
И, хотя расставание со старой культурой в "Курсиве…" не менее радикально, нежели в блоковских "Двенадцати",здесь все же звучит щемящая нота эмпатии, тайно пронизывающая это велеречивое отречение от великих теней.
